Надо сказать, что в первую смену в Ласпи кормили очень плохо и все ходили голодными, а республику Шкид эот лагерь напоминал в той ее части, где описывается Шкидский капитализм и ростовщическое рабовладение. Поэтому я чтобы избежать лишних издевательств просыпался раньше всех и бежал в столовку воровать хлеб потому, что знал, что за завтраком у меня все равно все отберут, а сразу после переклички на завтрак не шел, а бежал в библиотеку, где прятался от хохлов из отряда, погружаясь в замечательный мир Стивенсона, Сабатини и Диккенса. В силу понятных причин психологической ассоциации мои любимым романом надолго стал Дэвид Копперфильд, и это сказалось на всей моей жизни, так как, вернувшись в Москву, я увидел в Клубе Медработников рекламу фильма Оливер по одноименному роману Диккенса и посмотрел его я уж и не помню сколько раз.
Много!
Причем так совпало, что в дневное время я изучал ужасы огораживания в Англии и промышленную революцию, а после школы обливался слезами над несчастной судьбой аристократа в плену у буржуазных кокни, причем симпатии мои были скорее на стороне хороших проаристокраческих кокни, которых я считал пролетариатом. В результате этот фильм стал для меня пособиев по классовой борьбе и надолго сделал марксистом, от чего я до конца так и не смог отделаться, причем главным классовым врагом и ненавистной буржуазией для меня стали хохлы, нагло отбирающие еду у еврейского пролетариата. Прямо хоть в Бунд вступай!