Для начала хорошо бы вспомнить первоначальные четыре страницы генпрокурора Барра, подводящие предварительный итог 2-летнему расследованию его приятеля Мюллера, которые Барр опубликовал на следующий день после того, как Мюллер представил ему 20000 страничный доклад. И согласно этим 4 страницам Моллер не на нашел убедительных доказательств сотрудничества избирательной кампании Трампа с русской разведкой, а те доказательства попыток Тампа препятствовать правосудию (расследованию преступления, которого он не совершал), которые расследованию Мюллера удалось разыскать, недостаточны для суда, в котором любое сомнение толкуется в пользу подсудимого.
И Мююлер в своей речи подтвердил эти выводы своего друга Барра и дал понять, что если его вызовут в палату представителей и подвергнут допросу он будет стоять на том, что написано в докладе и в этих четырех страницах Барра. И это собственно единственное, что нужно знать о вчерашней речи Мюллера, которая наделала столько шума. А намеки Мюллера на то, что Трамп виновен, но он не сумел это доказать, или что его заставили согласиться с этим докладом, а на самом деле он хотел написать другой доклад, это лирика, или вернее кость, брошенная его соратникам в палате представителей, которые так хотят импичнуть Трампа, что кушать не могут.
Но даже как лирика значение этих слов не представляет первостепенного интереса, значительнее интереснее выражение лица и дрожание голоса прокурора Мюллера, когда он их говорит. Он почти плачет, причем не так как Тереза Мэй, а по настоящему! В том то и дело, что эти его слова подтверждают мое предположение, которое я сделал сразу, как только прочитал вышеупомянутые четыре страницы генпрокурора Барра, а именно, что они не оправдывают Трампа от обвинений в сотрудничестве с русской разведкой, они оправдывают Мюллера от обвинений в участии в заговоре - попытке свергнуть законно избранного президента США.
И я могу понять Мюллера - его положение просто ужасно. Он очищен от этих обвинений благодаря своей дружбе с генпрокурором Барром, а люди, которыми он руководили и которых он вовлек в эту историю, в самое ближайшее время будут вынуждены отвечать на вопросы следователей, расследующих преступление, за которое в США полагается электрический стул или смертельная инъекция. И смотря на него, я не могу не сказать, что этот Мюллер не настоящий. Настоящей Мюллер в похожей ситуации не колеблется и не виляет, и предает своих подчиненных и фюрера с высоко поднятой головой, а этот ненастоящий Мюллер боится своего фюрера больше чем электрического стула.